Действительность духовных завещаний, писанных на пишущей машине

А. В. Завадский

Данный и другие многие интереснейшие материалы опубликованы в книге "К учению о толковании и применении гражданских законов" (М.: ЗАО "ЮрИнфоР", 2008) из серии "Научное наследие".

Другая форма, как я уже говорил, — совершение завещания при участии органа власти. Эта форма в свою очередь может быть разделена на две. Или орган власти знакомится с содержанием воли завещателя, или же она остается для него тайной. Во втором случае орган власти и свидетели удостоверяют только то, что принесший бумагу заявил им, что он ее читал, что это его завещание и что он дееспособен. В первом же случае орган власти составляет со слов завещателя самое завещание, а затем это завещание читается завещателю, и орган власти и свидетели удостоверяют обыкновенно и содержание завещании или, по крайней мере, заявление завещателя что ему прочитано содержание этого акта (ШГУ, ст. 500–502; завещания, тайного и для самого чиновника, швейцарское право не знает). Самые формы здесь довольно разнообразны, особенно различно число лиц, участие которых тут обязательно. Во французском тайном завещании (ст. 976 ФГУ), кроме нотариуса, подписывают протокол 6 свидетелей, а открытое пишет сам нотариус и, кроме него, подписывают еще один нотариус и два свидетеля, а если нет второго нотариуса, то четыре свидетеля (ст. 971 ФГУ). В Германии (§ 2233 ГГУ) достаточно судьи и его секретаря или двух нотариусов, причем секретарь или второй нотариус могут быть заменены двумя свидетелями. Швейцарское уложение (ст. 500–501) требует, кроме органа власти, имеющего право удостоверять публичные акты, двух свидетелей.

Все эти подробности не имеют, конечно, значения для интересующего нас вопроса. Для нас могут иметь важность только предписания о самой записи содержания завещания. Законодательства сходятся в том, что они вовсе не говорят, как должно быть написано завещание, содержание которого остается тайной. Отсюда комментаторы приходят к выводу, что закон здесь не предписывает никаких формальностей. Текст тайного завещания может быть написан и самим завещателем, и лицом посторонним, даже наследником, каким угодно способом, как рукою, так и механическими способами, так и на пишущей машине². Такого единодушия нет по отношению к публичному открытому завещанию. По букве французского уложения такое завещание должно быть написано самим нотариусом, его рукою. Закон рисует такую картину: завещатель диктует в присутствии свидетелей нотариусу, который собственноручно пишет под диктовку. Хотя практика допускает, что нотариус сначала записывает начерно, а потом перебеливает, но беловая должна быть непременно совершена им лично, его рукою³. Напротив, как германское, так и швейцарское право прямо разрешают органу, составляющему завещание, поручить это составление кому-либо из своих служащих. Швейцарское позволяет притом выдавать подлинник завещателю, оставляя в делах только копию (ст. 504). Отсюда приходится сделать такой вывод: французское право и в этом случае не допускает завещания на пишущей машине. Германское же и швейцарское не дают ответа ни за, ни против. Дело будет зависеть от того, допускается ли употребление пишущих машин в судах, у нотариусов, вообще у тех должностных лиц, которые имеют право совершать в Германии и Швейцарии публичные завещания. Употребление машин, как известно, допускается с небольшими ограничениями, сводящимися главным образом к тому, что в Германии министерства дают разрешение на употребление тех или других лент или красок, допускаются только такие, следы стирания которых явно заметны.

Наиболее просто решается вопрос по английскому праву. По доныне действующему закону 1837 года (The Wills act), воспретившему устные завещания, английское право знает на родине только одну форму — письменную, условиями действительности которой являются два: подпись завещателя и двух свидетелей⁴.Отсюда свободное допущение пишущей машины.

²	Таков вывод из Planiol (III. № 2714), Baudry-Lacantinerie et Colin (X. № 2123–2125), считающих действительным testament mystique даже написанный рукою самого наследника. Прямо Staudinger (5^3–4, 573), Kipp (в Enneccerus, Lehrbuch der bürg. Rechts, 4–5. 3. Abt. 43 Anm. 9), мотивирует отсутствием в законе требования собственноручности. "Da die Schrift nicht vom Erblasser eigenhandig her-gestellt sein muss, so kann das Gesetz nicht die Absicht haben zu verlangen, dass irgend jemand die Buchstabenschrift mit der Hand gezogen haben muss".
³	Baudry-Lacantinerie et Colin, X. № 2048; Planiol, III. № 2703.
⁴	Stephens, Commentaries on the laws of England, 14 edit., vol. II, 1903. Р. 235 (chap. VII revised by Leonard West, I. P. 361).

Никакая часть содержащегося здесь текста ни в каких целях не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, будь то электронные или механические, если на то нет письменного разрешения АО "Центр ЮрИнфоР".