ЮрИнфоР >>> Электронная библиотека >>>
Драка бульдогов под ковром. Расследование катастрофы на Ходынском поле 18 мая 1896 года
Иначе рассуждали представители следствия: нужно обязательно зафиксировать события, собрать доказательства, изобличить виновных в гибели людей. Место происшествия представляло собой ужасное зрелище. Алексей Лопухин также вспоминает: "По линии будок мы увидели лежащие довольно симметрично, в небольшом от них расстоянии отдельные трупы, местами, в буквальном смысле слова, груды тел; в некоторых кучах их было по восьми, по десяти. Все они были полураздавлены, изуродованы, в разорванной одежде. Солнце в это утро пекло немилосердно, поэтому разложение трупов уже было очень велико. И, несмотря на ужас этой картины..., кое-где уже была слышна гармоника, и люди, сидя кучками около мертвых тел, пили водку и закусывали. Ко времени нашего появления уборка раненных и умерших была уже полицией организована, была уже медицинская помощь. Ей в виду полного отсутствия раненных нечего было делать, кроме как руководить развозкой тел". Это мероприятие проводилось достаточно энергично. Полиция организовала дворников, которые засыпали следы крови песком. К полудню все успели убрать, все было, по словам С. Ю. Витте, "замаскировано и сглажено". Ждали приезда царя с царицей. Несколько уездных предводителей дворянства Московской губернии (среди погибших было особенно много жителей окрестных сел) обратились к Лопухину и Зволянскому с предложением: просить государя императора отправиться к месту еще неразобранных тел погибших и принять участие в панихиде, дабы продемонстрировать свое сочувствие народному горю. Лопухин стал энергично возражать, приводил в качестве доводов необходимость оказания скорейшей медицинской помощи пострадавшим и опасность массовых беспорядков. Он сказал резко: "Недоставало, господа, еще того, чтобы после гибели по вине властей стольких людей, власть в отношении оставшихся в живых пустила в ход нагайки, предварительно собрав их для совместной с царем молитвы". Доводы прокурора возымели действие и "инициативная группа" отказалась от своих планов.
В толпе готовили иной план: принести труп одной из жертв к павильону и показать царю. Ни прокурор, ни полиция не могли этому воспрепятствовать. Толпа пронесла изуродованный труп только на несколько метров в направлении павильона и отказалась от своего намерения. Беда не помешала реализации программы празднества. Это обстоятельство тоже не способствовало проведению расследования. Но больше всего мешала следствию развернувшаяся борьба между ведомствами — "подлинная драка бульдогов под ковром". Полиция принялась сваливать свою вину на голову другого ведомства — министерства двора, последнее не оставалось в долгу. За каждый из "контор" стояли влиятельные особы, каждая сторона желала, чтобы выводы следствия были в ее пользу.
Еще на балконе царского павильона во время торжеств московский опер-иолицмейстер полковник Вла-совский в ответ на упреки сановников в бездействии полиции громогласно заявил, что полиция ни при чем, так как Ходынское поле на период коронации было в ведении министерства двора, что застройка его и планирование мероприятий проводилось без участия московской полиции. При этом вина дворцового ведомства, по словам Власовского, заключалась в том, что оно допустило скопление народа на поле, не закрыло старых ям и заброшенных колодцев, построило непроницаемую линию будок, о которые были раздавлены люди. Министр императорского двора граф И. И. Воронцов-Дашков осыпал полицию упреками, ссылаясь на отсутствие распоряжений и законов, которыми охрана порядка и безопасности на Ходынском ноле изымалась бы из ведения полиции и передавалась министерству двора. Его всемерно поддерживала вдова Александра III, императрица Мария Федоровна. За Власовским стояла фигура не менее влиятельная — Великий князь Сергей Александрович, четвертый сын императора Александра II, родной брат Александра III, дядя и близкий друг императора Николая II, блестящий гвардеец и Московский генерал-губернатор, наконец, муж сестры императрицы Елизаветы Федоровны Гессенской. Каждая из сторон выдвинула свою версию трагедии. Интересно отметить, что историки (Р. Ш. Ганелин, М. Фер-ро и другие) до настоящего времени излагают с самым серьезным видом домыслы русской полиции, стремившейся переложить ответственность на плечи другого ведомства. Но истинные причины и масштабы катастрофы были установлены благодаря расследованию, проведенному судебным следователем по особо важным делам при московском суде Павлом Федоровичем Кейзером. Уголовное дело им было возбуждено 18 мая 1896 года.
Никакая часть содержащегося здесь текста ни в каких целях не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, будь то электронные или механические, если на то нет письменного разрешения АО "Центр ЮрИнфоР".
(Размещено 4 мая 2011 г.)
